Из того ли то из города из Мурома,

Из того села да Карачарова

Выезжал удаленький дородный добрый

                                                   молодец.

Он стоял заутреню во Муроме,

А й к обеденке поспеть хотел он 

в стольный Киев-град.

Да й подъехал он ко славному ко городу 

                                                к Чернигову.

У того ли города Чернигова

Нагнано-то силушки черным черно.

А й черным-черно, как чёрна ворона.

Так пехотою никто тут не прохаживат, 

На добром коне никто тут не проезживат, 

Птица чёрный ворон не пролётыват, 

Серый зверь да не прорыскиват.

А подъехал как ко силушке великоей,

Он как стал-то эту силушку великую, 

Стал конём топтать да стал копьём колоть, 

А й побил он эту силу всю великую.

Он подъехал-то под славный 

                                    под Чернигов-град, 

Выходили мужички да тут черниговски 

И отворяли-то ворота во Чернигов-град, 

А й зовут его в Чернигов воеводою. 

Говорит-то им Илья да таковы слова:

— Ай же мужички да вы черниговски!

Я не йду к вам во Чернигов воеводою. 

Укажите мне дорожку прямоезжую, 

Прямоезжую да в стольный Киев-град.

Говорили мужички ему черниговски:

— Ты, удаленький дородный добрый молодец,

Ай ты, славный бога´тырь да святорусскиий!

Прямоезжая дорожка заколодела,

Заколодела дорожка, замуравела.

А й по той ли по дорожке прямоезжею

Да й пехотою никто да не прохаживал,

На добром коне никто да не проезживал.

Как у той ли то у Грязи-то у Чёрноей,

Да у той ли у берёзы у покляпыя,

Да у той ли речки у Смородины,

У того креста у Леванидова

Сидит Соловей Разбойник на сыром дубу, 

Сидит Соловей Разбойник Одихмантьев сын. 

А то свищет Соловей да по-соловьему,

Он кричит, злодей-разбойник, по-звериному. 

И от его ли то от посвиста соловьего,

И от его ли то от покрика звериного

Те все травушки-муравы уплетаются,

Все лазоревы цветочки осыпаются,

Тёмны лесушки к земле все приклоняются,

А что есть людей — то все мертвы лежат. 

Прямоезжею дороженькой — пятьсот есть вёрст, 

А й окольноей дорожкой — цела тысяча.

Он спустил добра´ коня да й богатырского,

Он поехал-то дорожкой прямоезжею.

Его добрый конь да богатырскии

С горы на´ гору стал перескакивать,

С холмы на холмы стал перемахивать,

Мелки реченьки, озёрка промеж ног пускал. 

Подъезжает он ко речке ко Смородине,

Да ко тоей он ко Грязи он ко Чёрноей,

Да ко тою ко берёзе ко покляпыя,

К тому славному кресту ко Леванидову. 

Засвистал-то Соловей да по-соловьему, 

Закричал злодей-разбойник по-звериному 

—Так все травушки-муравы уплеталися,

Да й лазоревы цветочки осыпалися,

Тёмны лесушки к земле все приклонилися. 

Его добрый конь да богатырский

А он на корни да спотыкается —

А й как старый-от казак да Илья Муромец

Берёт плёточку шелковую в белу´ руку´,

А он бил коня да по крутым ребрам, 

Говорил-то он Илья таковы слова:

— Ах ты, волчья сыть да й травяной мешок!

Али ты идти не хошь, али нести не можь?

Что ты на корни, собака, спотыкаешься?

Не слыхал ли посвиста соловьего,

Не слыхал ли покрика звериного,

Не видал ли ты ударов богатырскиих?

А й тут старыя казак да Илья Муромец

Да берёт-то он свой тугой лук разрывчатый, 

Во свои берёт во белы он во ручушки,

Он тетивочку шелковеньку натягивал,

А он стрелочку калёную накладывал,

Он стрелил в того-то Соловья Разбойника, 

Ему выбил право око со косицею,

Он спустил-то Соловья да на сыру землю, 

Пристегнул его ко правому ко стремечку

                                                         булатному,

Он повёз его по славну по чисту´ полю´,

Мимо гнёздушка повёз да соловьиного.

Он приехал-то во славный стольный Киев-град 

А ко славному ко князю на широкий двор.

А й Владимир-князь он вышел со Божьей

                                                           церкви´,

Он пришёл в палату белокаменну,

Во столовую свою во горенку,

Он сел есть да пить да хлеба кушати, 

Хлеба кушати да пообедати.

А й тут старыя казак да Илья Муромец 

Становил коня да посередь двора,

Сам идёт он во палаты белокаменны. 

Проходил он во столовую во горенку,

На пяту он дверь-то поразмахивал, 

Крест-от клал он по-писаному,

Вёл поклоны по-учёному,

На все на три, на четыре на сторонки низко

                                                          кланялся,

Самому князю Владимиру в особину,

Ещё всем его князьям он подколенныим.

Тут Владимир-князь стал молодца 

                              выспрашивать:

— Ты скажи-тко, ты откулешний, дородный 

                                              добрый молодец, 

Тебя как-то, молодца, да именем зовут, 

Величают, удалого, по отечеству?

Говорил-то старыя казак да Илья Муромец:

— Есть я с славного из города из Мурома,

Из того села да Карачарова,

Есть я старыя казак да Илья Муромец, 

Илья Муромец да сын Иванович.

Говорит ему Владимир таковы слова:

— Ай же старыя казак да Илья Муромец!

Да й давно ли ты повыехал из Мурома

И которою дороженькой ты ехал в стольный

                                   Киев-град?

Говорил Илья он таковы слова:

— Ай ты славныя Владимир стольно-киевский!

Я стоял заутреню христосскую во Муроме,

А й к обеденке поспеть хотел я в стольный 

                                                     Киев-град, 

То моя дорожка призамешкалась.

А я ехал-то дорожкой прямоезжею, 

Прямоезжею дороженькой я ехал мимо-то 

                                                  Чернигов-град, 

Ехал мимо эту Грязь да мимо Чёрную,

Мимо славну реченьку Смородину,

Мимо славную берёзу ту покляпую,

Мимо славный ехал Леванидов крест.

Говорил ему Владимир таковы слова:

— Ай же, мужичище-деревенщина,

Во глазах, мужик, да подлыгаешься,

Во глазах, мужик, да насмехаешься!

Как у славного у города Чернигова

Нагнано тут силы много множество —

То пехотою никто да не прохаживал

И на добро´м коне никто да не проезживал, 

Туда серый зверь да не прорыскивал,

Птица чёрный ворон не пролётывал.

А й у той ли то у Грязи-то у Чёрноей,

Да у славноей у речки у Смородины,

А й у той ли у берёзы у покляпыя,

У того креста у Леванидова

Соловей сидит Разбойник Одихмантьев сын. 

То как свищет Соловей да по-соловьему,

Как кричит злодей-разбойник по-звериному 

—То все травушки-муравы уплетаются,

А лазоревы цветочки прочь осыпаются,

Тёмны лесушки к земле все приклоняются,

А что есть людей — то все мертвы лежат. 

Говорил ему Илья да таковы слова:

— Ты, Владимир-князь да стольно-киевский!

Соловей Разбойник на твоём дворе.

Ему выбито ведь право око со косицею,

И он ко стремени булатному прикованный.

То Владимир-князь-от стольно-киевский

Он скорёшенько вставал да на резвы´ ножки´, 

Кунью шубоньку накинул на одно плечко´,

То он шапочку соболью на одно ушко´,

Он выходит-то на свой-то на широкий двор 

Посмотреть на Соловья Разбойника.

Говорил-то ведь Владимир-князь да таковы слова:

— Засвищи-тко, Соловей, ты по-соловьему, 

Закричи-тко ты, собака, по-звериному. 

Говорил-то Соловей ему Разбойник Одихмантьев 

                                                                 сын:

— Не у вас-то я сегодня, князь, обедаю,

А не вас-то я хочу да и послушати.

Я обедал-то у старого каза´ка Ильи Муромца, 

Да его хочу-то я послушати...

Говорил Илья да таковы слова:

— Ай же, Соловей Разбойник Одихмантьев сын!

Засвищи-тко ты во по´лсвиста соловьего,

Закричи-тко ты во по´лкрика звериного... 

Засвистал как Соловей тут по-соловьему, 

Закричал Разбойник по-звериному —

Маковки на теремах покривились,

А око´ленки во теремах рассыпались.

От него, от посвиста соловьего,

А что есть-то людушек — так все мертвы лежат. 

А Владимир-князь-от стольно-киевский 

Куньей шубонькой он укрывается.

А й тут старый-от казак да Илья Муромец,

Он скорёшенько садился на добра коня,

А й он вёз-то Соловья да во чисто поле,

И он срубил ему да буйну голову.

Говорил Илья да таковы слова:

— Тебе полно-тко свистать да по-соловьему, 

Тебе полно-тко кричать да по-звериному,

Тебе полно-тко слезить да отцов-ма´терей,

Тебе полно-тко вдовить да жён молодыих,

Тебе полно-тко спущать-то сиротать да малых

                                                         детушек!

Стихотворение "Илья Муромец"

           1

Под броней с простым набором,

   Хлеба кус жуя,

В жаркий полдень едет бором

   Дедушка Илья;

           2

Едет бором, только слышно,

   Как бряцает бронь,

Топчет папоротник пышный

   Богатырский конь.

           3

И ворчит Илья сердито:

   «Ну, Владимир, что ж?

Посмотрю я, без Ильи-то

   Как ты проживешь?

           4

Двор мне, княже, твой не диво,

   Не пиров держусь,

Я мужик неприхотливый,

   Был бы хлеба кус!

           5

Но обнес меня ты чарой

   В очередь мою —

Так шагай же, мой чубарый,

   Уноси Илью!

           6

Без меня других довольно:

   Сядут — полон стол;

Только лакомы уж больно,

   Любят женский пол.

           7

Все твои богатыри-то,

   Значит, молодежь —

Вот без старого Ильи-то

   Как ты проживешь!

           8

Тем-то я их боле стою,

   Что забыл уж баб,

А как тресну булавою,

   Так еще не слаб!

           9

Правду молвить, для княжого

   Не гожусь двора,

Погулять по свету снова

   Без того пора.

           10

Не терплю богатых сеней,

   Мраморных тех плит;

От царьградских от курений

   Голова болит;

           11

Душно в Киеве, что в скрине, —

   Только киснет кровь,

Государыне-пустыне

   Поклонюся вновь!

           12

Вновь изведаю я, старый,

   Волюшку мою —

Ну же, ну, шагай, чубарый,

   Уноси Илью!»

           13

И старик лицом суровым

   Просветлел опять,

По нутру ему здоровым

   Воздухом дышать;

           14

Снова веет воли дикой

   На него простор,

И смолой и земляникой

   Пахнет темный бор.

Май 1871