Как ныне сбирается вещий Олег

Отмстить неразумным хозарам,

Их сёлы и нивы за буйный набег

Обрёк он мечам и пожарам;

С дружиной своей, в цареградской броне, 

Князь по полю едет на верном коне.

 

Из тёмного леса навстречу ему

Идёт вдохновенный кудесник, 

Покорный Перуну старик одному,

Заветов грядущего вестник,

В мольбах и гаданьях проведший весь век. 

И к мудрому старцу подъехал Олег.

 

«Скажи мне, кудесник, любимец богов,

Что сбудется в жизни со мною?

И скоро ль, на радость соседей-врагов,

Могильной засыплюсь землёю?

Открой мне всю правду, не бойся меня:

В награду любого возьмёшь ты коня».

 

«Волхвы не боятся могучих владык,

А княжеский дар им не нужен; 

Правдив и свободен их вещий язык

И с волей небесною дружен. 

Грядущие годы таятся во мгле;

Но вижу твой жребий на светлом челе.

 

Запомни же ныне ты слово моё:

Воителю слава — отрада; 

Победой прославлено имя твоё;

Твой щит на вратах Цареграда; 

И волны, и суша покорны тебе; 

Завидует недруг столь дивной судьбе.

 

И синего моря обманчивый вал

В часы роковой непогоды,

И пращ, и стрела, и лукавый кинжал

Щадят победителя годы...

Под грозной бронёй ты не ведаешь ран; 

Незримый хранитель могущему дан.

 

Твой конь не боится опасных трудов;

Он, чуя господскую волю,

То смирный стоит под стрелами врагов,

То мчится по бранному полю.

И холод и сеча ему ничего...

Но примешь ты смерть от коня своего».

 

Олег усмехнулся — однако чело

И взор омрачилися думой.

В молчанье, рукой опершись на седло,

С коня он слезает угрюмый;

И верного друга прощальной рукой 

И гладит, и треплет по шее крутой.

 

«Прощай, мой товарищ, мой верный слуга,

Расстаться настало нам время; 

Теперь отдыхай! уж не ступит нога

В твоё позлащённое стремя. 

Прощай, утешайся — да помни меня.

Вы, отроки-други, возьмите коня,

 

Покройте попоной, мохнатым ковром;

В мой луг под уздцы отведите; 

Купайте; кормите отборным зерном;

Водой ключевою поите».

И отроки тотчас с конём отошли,

А князю другого коня подвели.

 

Пирует с дружиною вещий Олег

При звоне весёлом стакана.

И кудри их белы, как утренний снег

Над славной главою кургана... 

Они поминают минувшие дни

И битвы, где вместе рубились они...

 

«А где мой товарищ? — промолвил Олег,

— Скажите, где конь мой ретивый?

Здоров ли? всё так же ль лего´к его бег?

Всё тот же ль он бурный, игривый?» 

И внемлет ответу: на холме крутом 

Давно уж почил непробудным он сном.

 

Могучий Олег головою поник

И думает: «Что же гаданье?

Кудесник, ты лживый, безумный старик!

Презреть бы твоё предсказанье!

Мой конь и доныне носил бы меня».

И хочет увидеть он кости коня.

 

Вот едет могучий Олег со двора,

С ним Игорь и старые гости,

И видят — на холме, у брега Днепра,

Лежат благородные кости;

Их моют дожди, засыпает их пыль,

И ветер волнует над ними ковыль.

 

Князь тихо на череп коня наступил

И молвил: «Спи, друг одинокой!

Твой старый хозяин тебя пережил:

На тризне, уже недалёкой,

Не ты под секирой ковыль обагришь

И жаркою кровью мой прах напоишь!

 

Так вот где таилась погибель моя!

Мне смертию кость угрожала!»

Из мёртвой главы гробовая змея,

Шипя, между тем выползала;

Как чёрная лента, вкруг ног обвилась, 

И вскрикнул внезапно ужаленный князь.

 

Ковши круговые, запенясь, шипят

На тризне плачевной Олега;

Князь Игорь и Ольга на холме сидят;

Дружина пирует у брега;

Бойцы поминают минувшие дни

И битвы, где вместе рубились они.